Евгений Евстигнеев

Евгений Евстигнеев - человек из провинции, родился и вырос в Нижнем Новгороде - на окраине, которая называлась поселком Володарского 9 октября 1926 г. Его отец был на двадцать лет старше матери. Оба они были рабочими: Александр Михайлович - металлист, Мария Ивановна - фрезеровщица. Женя рано, шести лет, остался без отца, мама второй раз вышла замуж, но и отчим умер, когда мальчику было семнадцать. До войны Женя успел окончить семилетку и в сорок первом пошел работать электромонтером. Потом год проучился в дизеле-строительном техникуме, но после смерти отчима пришлось идти зарабатывать. Четыре года он слесарил на заводе "Красная Этна", занимался в самодеятельности, играл в джазе, о театре, может, и думал, но мама очень боялась театра. Имела место семейная история, которая ее сильно пугала.

У Жени был старший сводный брат по отцу, комик в провинциальном театре. Он умер рано, и Мария Ивановна о театре не хотела и слышать: ей казалось, что актеры плохо кончают, что это роковая профессия. Женя был очень музыкален, виртуозно играл на разных инструментах: на гитаре, на рояле, хоть на вилках. Выступал в разных местах, и вот однажды в кинотеатр, где играл его джаз-оркестр, пришел директор театрального училища. Директор от одного актера узнал, что там необыкновенный ударник, и решил посмотреть. Парень  действительно был странный. Он вытворял с барабанными палочками нечто невообразимое, заслоняя целый оркестр. От него нельзя было оторваться. "Кто вы?" - подошел к нему директор. Через два дня Евстигнеев был зачислен в училище, без экзаменов и даже без полного среднего образования. И несмотря на то, что учебный год уже начался, курс, на котором он учился был сильный и пятерых выпускников пригласила Горьковская драма. Педагог Евстигнеева удивилась что Женю, ее лучшего ученика, не взяли, и просила за него, но ей объяснили, что так решил худрук. Евстигнеев в это время дружил с девушкой, которую взяли в Горьковский театр юного зрителя. Он пришел проситься туда, а главный режиссер отказал: "У нас ТЮЗ, мы берем только юных, а у вас лысина, вы мальчишек играть не можете".

В 1944 году Евстигнеев поступил в театральную студию при Горьковском драматическом театре, но завод где он тогда работал, не отпустил молодого человека: война еще не кончилась и позарез нужны были рабочие руки. Но Евстигнеев не расстался со своей мечтой и через три года все-таки 6ыл зачислен в студию, которую и закончил в 1951 году. Потом молодой актер еще три года работал по распределению во Владимирском областном театре, однако постоянно чувствовал, что образования ему все-таки не хватает. В 28 лет Евстигнеев поехал в Москву, где его сразу же приняли на третий курс школы-студии МХАТ. После ее окончания ему предложили остаться в труппе прославленного театра. Многие молодые актеры не смели и мечтать о таком счастье, но Евстигнеев решил по-другому. Он хотел большей самостоятельности и новых открытий в искусстве.

В то время Олег Ефремов только что создал новый театр "Современник", и Евстигнеев пришел работать туда. Новый театр предоставил ему широкое поле деятельности. Актер играл как гротескные роли, например, в комедии Е. Шварца "Голый король", так и трагические - в пьесе В. Розова "Традиционный сбор". В 1971 году Евстигнеев все-таки вернулся во МХАТ следом за Олегом Ефремовым и Олегом Табаковым. Сыграв целый ряд интересных, запоминающихся ролей, он вполне освоился в новом для него актёрском ансамбле. В 1974 году за театральную работу ему была присуждена Государственная премия.

Сам Евстигнеев говорил о себе так: "Я всю жизнь набирал мастерство. Постепенно. У меня не было творческих взлетев или провалов. Работал, двигался. Я - характерный актер, потому и роли играл разные, преимущественно не главные. Считаю что актер должен уметь и хотеть играть все, то есть как профессионал я должен уметь и хотеть играть и Шекспира, и Шкваркина. Другой вопрос - надо ли актеру давать играть все, что он ни пожелает, но уметь он обязан".

Евгений Евстигнеев все это испытал на собственном опыте. За три года работы во Владимирском драматическом театре актер сыграл двадцать три роли - от Меркуцио до гоголевского Шпекина. Среди них были и современные, и классические герои. Возможно, поэтому Евстигнеев с такой убедительностью рассказал о нелегкой судьбе актера провинциального театра в фильме "Повесть о неизвестном актере" режиссера А. Зархи, который зрители увидели в 1977 году. Однако в кино он начал сниматься еще раньше. В 1957 году Евстигнеев впервые сыграл роль офицера в фильме "Поединок".

И все-таки в кино актер снимался не так часто, как ему того хотелось. Еще реже его приглашали на главные роли. Не случайно одно время Евстигнеева даже называли "королем эпизода". Вспомним, например, блестящий диалог в фильме "Девять дней одного года" двух бывших сокурсников, Михаила Козакова и Евгения Евстигнеева, где последний мастерски работает с деталью - салфеткой, которую то держит в руке, то пишет на ней, то показывает записи окружающим. Режиссеры давно подметили великолепное умение Евстигнеева делать яркой и запоминающейся даже небольшую, эпизодическую роль, поэтому его постоянно приглашали сниматься в эпизодах то в одном, то в другом фильме, хотя особого удовлётворения Евстигнееву это уже не приносило. Такой талантливый актер мог рассчитывать на крупные роли, которые вскоре к нему и пришли.

Начиная с шестидесятых годов Евстигнеев сыграл в кино целый ряд интересных острохарактерных ролей. Первой его большой работой в кино стала роль начальника пионерского лагеря Дынина в фильме режиссера Элена Климова "Добро пожаловать, или Посторонним воспрещен", который вышел на экраны в 1964 году. Меткость разоблачительных характеристик, критика человеческих недостатков и пороков сочетаются у актера с внимательным и точным психологическим анализом, гротеск - с реалистической проработкой образа. Дынин у Евстигнеева вышел и жалким, и страшноватым. Создавая образ своего современника, Евстигнеев скорее всего исходил из роли Короля, сыгранного им в "Современнике", и своей реплики-лейтмотива пьесы: "А король-то голый!". В фильме "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен" Евстигнеев играет роль самодовольного, уверенного в себе бюрократа, который так до конца и не может понять, почему же он потерпел крах.

Подобную же самоуверенную, но совершенно не вписывающуюся в простую житейскую ситуацию личность режиссера самодеятельного театра Евстигнеев сыграл и в картине Эльдара Рязанова "Берегись автомобиля" (1966).

Такими же интересными и яркими оказались роли, созданные и в других комедиях. В 1968 году он сыграл роли Калачева в "Зигзаге удачи" и Корейко в "Золотом теленке", а через четыре года  снялся в роли Воробьева в фильме Э. Рязанова "Старики - разбойники".

В кино часто случается так, что режиссер приглашает для съемок одних и тех же актеров, которые уже снимались в его предыдущих фильмах. Так образуются великолепные творческие ансамбли. Такое творческое сотрудничество возникло у Евстигнеева с Эльдаром Рязановым. Актер снялся в нескольких его фильмах, хотя не все они оказались удачными. Так, несмотря на блестящий дуэт Юрия Никулина и Евгения Евстигнеева, сюжет в "Стариках-разбойниках" кажется надуманным и несколько затянутым. Правда, и здесь Евстигнеев попытался как-то оживить комедийный образ, добавив в него лирические нотки. Тем не менее, совместная работа во многом обогатила и актера, и режиссера. Работая с Рязановым, Евстигнеев, в частности, научился акцентировать свою игру мимикой, жестом, как это он делал в роли Хромого в фильме "Невероятные приключения итальянцев в России".

Конечно уходить от привычного амплуа актеру всегда сложно, тем более, когда зритель привык видеть его только в комических ролях. Ведь от сатиры легко перейти к тонкому лиризму, от эксцентрики - к трагикомедии. Но, обладая трагикомическим дарованием и безупречным чувством меры, Евстигнеев решился на этот шаг и не ошибся. В последующие годы актер сыграл в кино свои, пожалуй, самые яркие и запоминающиеся роли. До сих пор невозможно себе представить кого-либо другого, кроме Евстигнеева, в роли Корзухина в фильме "Бег" или профессора Плейшнера в фильме "Семнадцать мгновений весны". Все образы, которые он создал в кино, по-своему значительны и неординарны, будь то Батюшка в фильме "Черная курица, или Подземные жители", Никита Демидов в фильм" "Демидовы" или канцлер Бестужев в картине "Гардемарины, вперед!"

Последней работой Евстигнеева в кино стало его участие в пятисерийной исторической телеэпопее "Ермак", однако картина была смонтирована только в 1996 году, уже после смерти актера. Он умер рано, не сыграв, может быть, своей самой главной роли. И все-таки если сейчас можно было бы спросить у Евстигнеева, каким он хотел бы остаться в памяти зрителей, вполне вероятно, что он назвал бы образ профессора Преображенского, русского ученого и интеллигента из фильма "Собачье сердце".

Со своей первой женой актрисой Галиной Волчек Евстигнеев познакомился в Школе-студии. Галина была дочерью известного кинооператора и профессора ВГИКа. Она жила с отцом и няней в отдельной квартире, что по тем временам было редкостью. У нее можно было собираться. После репетиций туда закатывалась компания: Ефремов, Кваша, Евстигнеев... Вынашивался стратегический план создания "Современника".

Волчековская няня поначалу выбор своей любимицы не одобрила: "Не стыдно ему лысым ходить, хоть бы какую-нибудь шапчонку надел". Да и самой Галине он казался тогда странным до дикости пареньком: "Стоял он очень прямо - по третьей балетной позиции: руки висели по бокам, одна чуть согнута, мизинец левой руки с ногтем был оттопырен, из-под брюк виднелись желтые модельные ботинки с узором из дырочек. Видя проходящую мимо какую-нибудь студентку он, как бы прочищая глотку, как это делают певцы, говорил: "Розочка, здрасте!" Он произносил именно здрассте, нажимая на букву "с" и пропуская все остальные, называл всех женщин Розочка, потому что именно так в его представлении должен был стоять, говорить, действовать светский лев, интеллигент и будущий столичный артист".

С Галиной Борисовной он остался в дружеских отношениях и после их развода. У них были совместные встречи Нового года, она готовила в Школу-студию его дочь Машу, а потом взяла ее в "Современник". Все они были из одной среды, их отношения были на виду и горячо обсуждались. И женитьба на Галине Борисовне, и разрыв с нею одинаково вызывали в театре шок. И не только в театре - в семье Волчек объявление о том, что они решили пожениться, тоже приняли с трудом.

Студенты его обожали, и по вине этого обожания произошла замечательная лирическая история, переменившая его жизнь. К тому времени его вторая жена, актриса Художественного театра Лилия Дмитриевна Евстигнеева (Селянская), умерла, и он жил один. Среди его учениц была молодая девушка Ирина Цывина. Евстигнеев начал репетировать "Женитьбу Белугина" Островского. Цывина считалась на курсе характерной актрисой, но Евстигнеев дал ей роль главной героини Елены Карминой. Однажды после спектакля она долго сидела в гримерке и думала: как жаль, что премьера позади и репетиции Евстигнеева кончились. Все кажется, уже ушли. Но в фойе она увидела Евгения Александровича. И тогда, неожиданно для себя, набралась смелости и сказала: "А давайте устроим еще какой-нибудь спектакль". Так началась их совместная жизнь.

Брак их был очень счастливым. Что бы ни говорили окружающие, а женитьба немолодого преподавателя на студентке - роскошный повод для пересудов, сами они знали, что их соединило. Все заметили, что Евгений Александрович стал ухожен, лучше выглядит. Он повесил на стену портрет Дениса, своего сына от первой жены, Галины Волчек, чего не решался при Лиле.

Денис Евстигнеев (1961 г.р.) стал известным клипмейкером. Он снял целый сериал маленьких фильмов с участием таких известных актеров, как Никита Михалков и Нонна Мордюкова. Как пишут критики, эти фильмы стали для зрителя "романтическим заменителем большого кино", поскольку несут в себе светлые чувства, какими когда-то одаривал зрителя отец Дениса - великий актер Евгений Евстигнеев.

Первого марта 1992 г. Евгений Евстигнеев сыграл спектакль, а второго улетел с Ириной в Лондон. Там ему должны были делать операцию на сердце. Один из его знакомых уже делал такую же операцию и у этого же врача - знаменитого Тэрри Льюиса. Этот знакомый рассказывал, что на четвертый день после операции уже ходил по лестнице и пил коньяк. Казалось, Евгений Александрович относился к предстоящему легко. Обещал успеть к следующим "Игрокам" 21 марта.

В клинике ему сделали небольшое обследование - коронарографию. Чувствовал он себя хорошо, попросил есть. Но тут вошли Тэрри Льюис и - в качестве переводчика - врач нашего посольства. Льюис взял бумагу и принялся рисовать, а посольский врач - переводить его слова: "Завтра мы будем вас оперировать, но у нас принято предупреждать пациента о возможных последствиях операции. - Он нарисовал сердце с четырьмя сосудами. - Три из них забиты, а четвертый забит на девяносто процентов. Ваше сердце работает только потому, что в одном сосуде есть десять процентов отверстия. Вы умрете в любом случае, сделаете операцию или нет".

Эти слова оказались решающими. Воображение Артиста заставило его проиграть свою смерть. Экран на который поступала кардиограмма, показал прямую линию. Не отпускавшую его руки Ирину быстро увели, а его повезли в операционную. За те четыре часа, что длилась операция, к ней несколько раз подходил посольский врач. То сообщал: "Он умирает", то "Он жив". Она уже не знала, надеяться или нет. Потом он вышел и сказал: "Операция закончена, но ваш муж умирает. Операцию провели блестяще, но нужна пересадка сердца". - "Ну так сделайте!" Он холодно ответил: "Нельзя, это обговаривается заранее. Поэтому мы отключили его от всех аппаратов"...

Больница вернула оставшиеся от операции деньги, и на них был куплен роскошный гроб красного дерева. Кто-то в посольстве недовольно заметил, что гроб слишком тяжелый, мол, за такой вес можно перевезти пять тел. Ирина закричала: "Он вам не тело, он великий русский артист!"

Собачье сердце

Город Зеро

Гардемарины, вперед!

Зимний вечер в Гаграх

Мы из джаза