Евгений Самойлов

Родился в 1912 году в Санкт-Петербурге в семье потомственного рабочего. Отец – Валериан Саввич мальчиком пришел на Путиловский завод и прошел путь от чернорабочего до мастера пушечного цеха. Мать – Анна Павловна вела домашнее хозяйство. Родители Самойлова погибли от голода в блокадном Ленинграде, отец похоронен в Братской могиле рабочих Путиловского завода. Супруга – Левина Зинаида Ильинична (1914–1994). Дочь – Самойлова Татьяна Евгеньевна (1934 г. рожд.). Сын – Самойлов Алексей Евгеньевич (1945 г. рожд.).

Благодаря родителям у Самойлова были счастливое детство и юность. Принципиальный, но не строгий отец, добрая, ласковая мама, светлый ангел-хранитель дружного семейства, в котором духовные интересы ценились выше материального достатка. Организатором и душой их общего досуга был Валериан Саввич, человек разнообразных увлечений: книголюб, театрал, художник-любитель. Именно отец привил сыну любовь к литературе, искусству. Самойлов-старший с юности собирал библиотеку, и по доброй традиции домашние собирались по вечерам слушать чтение им А.С. Пушкина, И.С. Тургенева, Л.Н. Толстого. С особым воодушевлением отец читал произведения любимого им Н.В. Гоголя, будоража детское воображение. Повзрослев, Евгений чаще всего бывал в Александринском и Большом драматическом театрах, восхищаясь искусством И.Н. Певцова, Е.П. Корчагиной-Александровской, Ю.М. Юрьева, Л.С. Вивьена, Н.Н. Ходотова, Н.Ф. Монахова. Но самым большим увлечением юности была живопись. Евгений унаследовал семейные гены: брат матери хорошо рисовал, да и отец искусно копировал. Школьный учитель рисования, обнаруживший талант у Евгения, умело развивая его способности, пробудил серьезный интерес к живописи. Свободное время Евгений проводил в залах Эрмитажа и Русского музея, предпочтение отдавая художникам-передвижникам и своим любимым живописцам М.А. Врубелю, И.И. Левитану, В.А. Серову, мечтал поступить в Академию художеств.

Приятель, мечтавший о театре, уговорил его «за компанию» пойти на прослушивание в частную художественную студию Н.Н. Ходотова на Литейном. К своему изумлению, Евгений увидел в списках принятых свою фамилию, а не друга. Будучи еще учеником, в 1928 году он стал заниматься по вечерам в студии на актерском отделении. Преподавателями были актеры Александринского и Мариинского театров. Уроки мастерства вел Николай Николаевич Ходотов, корифей Александринки, показывая, как надо читать то или иное произведение.

В 1929 году Самойлов окончил среднюю школу ? 68 и после закрытия студии продолжил актерское образование в Ленинградском художественном политехникуме, завершив обучение в 1930 году. С этого года началась профессиональная деятельность Самойлова в Ленинградском театре актерского мастерства под руководством выдающегося режиссера, актера и педагога Л.С. Вивьена. Труппа состояла в основном из его учеников, и партнерами юного Самойлова были такие же молодые Юрий Толубеев, Василий Меркурьев. Вивьен видел в Самойлове характерного актера. Получая роли, подобные Кривому Зубу («На дне» М. Горького), начинающему артисту приходилось скрывать свою молодость за возрастным гримом и пластикой. Во многом ему помогала цепкая память рисовальщика. Со временем он играл и Актера, и Ваську Пепла («На дне» М. Горького), стремясь идти от внешней характерности к раскрытию внутреннего мира.

Первым заметным успехом артиста стал образ Председателя укома («Шторм» В. Билль-Белоцерковского). В апреле 1934 года в Ленинграде гастролировал Государственный театр имени Вс. Мейерхольда (ГосТИМ, ТИМ). В.Э. Мейерхольд побывал на спектаклях своего давнего соратника Л.С. Вивьена. Тогда же Самойлов получил приглашение Мейерхольда перейти в его труппу на амплуа молодого героя. Как ни тяжело было расставаться с Л.С. Вивьеном и молодежным коллективом, сплоченным духом студийности, покидать свой прекрасный родной город, свою семью, желание работать с Мейерхольдом было неодолимо.

Переехав в Москву, молодой артист оказался под отеческой опекой Всеволода Эмильевича Мейерхольда, когда месяц проживал в семье режиссера, и позднее, когда приехала Зинаида Левина, жена Е.В. Самойлова, режиссер всячески помогал молодой семье. Человеческая симпатия, которая установилась между ними, подарила Самойлову общение с С.М. Эйзенштейном, В.Я. Шебалиным, А.Н. Толстым, В.В. Софроницким, Л.И. Обориным и другими выдающимися деятелями культуры – друзьями и гостями В.Э. Мейерхольда. В.Э. Мейерхольд деликатно образовывал своего ученика, обогащая его ум и сердце.

В ГосТИМе Самойлов начал со ввода. Москвичи впервые увидели его в роли Петра («Лес» А.Н. Островского). Чутко уловив в природе таланта Самойлова яркий темперамент и склонность к героике, Мейерхольд воспитывал актера увлеченно и взыскательно. Молодой актер оказался трудолюбивым, жадным и терпеливым учеником. Он учился на репетициях Мастера и его гениальных показах, учился у своих коллег, партнеров, с упорством осваивал биомеханику. Творчески любознательный, артист окунулся в театральную жизнь Москвы: по юношеской привычке, с галерки пересмотрел весь репертуар МХАТа, спектакли вахтанговцев, был свидетелем оглушительного триумфа А.А. Остужева в роли Отелло. Восхищенный, эмоционально взволнованный, он учился у М.М. Тарханова, Б.В. Щукина, Р.Н. Симонова.

По предложению Мейерхольда блистательный актер романтической школы Ю.М. Юрьев, приглашенный в ТИМ на роль Кречинского, стал заниматься с актером, прививая ему манеру исполнения героико-романтического репертуара. Они подготовили роли Эрнани («Эрнани» В. Гюго) и Чацкого («Горе от ума» А.С. Грибоедова). С Юрьевым как партнером он встретился в спектакле «Свадьба Кречинского» А.В. Сухово-Кобылина, когда ввелся на роль провинциального романтика Нелькина (1936). В памяти осталась и работа с Мейерхольдом над ролью Григория Отрепьева («Борис Годунов» А.С. Пушкина), которая была не завершена.

В 1937 году Самойлов сыграл две долгожданные роли. Через два года после премьеры он выступил в роли Чацкого, заменив перешедшего в Малый театр М.И. Царева. В его исполнении Чацкий был не скептическим идеалистом, а страстным бунтарем. Работа над ролью Павки Корчагина («Одна жизнь» по роману «Как закалялась сталь» Н. Островского) стала этапной в творчестве актера на пути сценического воплощения современного героя. Актер избегал портретного сходства с Николаем Островским, а мать писателя отмечала, что он похож на сына – напористого, порывистого. Работая с Мейерхольдом над ролью Павла Корчагина, Самойлов выдержал своеобразный экзамен по мастерству пластической выразительности. Зритель не увидел спектакль «Одна жизнь» в связи с закрытием театра – в январе 1938 года ГосТИМ был ликвидирован. Самойлов переживал это событие болезненно, и когда в Малом театре, куда он был переведен, услышал о себе и других актерах ТИМа брошенное в шутку «формалисты пришли», из-за принципа ушел.

Имя В.Э. Мейерхольда было и остается для Евгения Самойлова свято. Четыре года рядом с Мастером стали периодом интенсивного постижения актерской профессии и своей индивидуальности. Испытав большое человеческое и творческое влияние гениального режиссера, Самойлов усвоил навсегда его заветы: непрерывное творческое обновление, работать и творить радостно и вдохновенно, учиться у жизни, расти интеллектуально, совершенствоваться – этот путь для художника бесконечен. Благодаря Мейерхольду Самойлов влюбился в удивительный и прекрасный мир искусства театра и оставался верен сцене всю жизнь. При расставании артист получил от учителя как ободряющее напутствие краткую характеристику в служебном документе: «Е.В. Самойлов – артист, который скоро займет на театральном фронте одно их первых мест в армии советских артистов».

Когда Самойлов оказался вне театра, его востребовал кинематограф, который давно возбуждал творческий интерес артиста. В труппе ГосТИМа работали первоклассные актеры, заслужившие известность и признание в кино, и первым среди них был И.В. Ильинский – настоящая звезда советского экрана. С разрешения В.Э. Мейрехольда Е. Самойлов в 1934 году начал сниматься в лирической комедии «Случайная встреча» у режиссера И.А. Савченко. В первом экранном образе Гриши Рыбина (1936) стали очевидны удивительное обаяние и жизнерадостное мироощущение артиста. В фильме «Том Сойер» режиссера Л. Френкеля он проявил талант характерного актера, создав образы братьев-близнецов адвоката и доктора Робинзонов. В 1937 году на Киевской киностудии шли съемки фильма «Щорс», но режиссер А.П. Довженко упорно искал «своего» Щорса. Один из его ассистентов видел Е. Самойлова в роли Корчагина на генеральной репетиции. Артиста пригласили на пробы, и все, что было накоплено в роли Павки Корчагина, он показал на первой и единственной пробе. Режиссер нашел артиста красивого и серьезного, в глазах которого он ощутил благородный ум и высокие чувства. Самойлов вновь обрел учителя, наставника в кино, гениального режиссера романтического направления, поэта и философа, великого по своим нравственным убеждениям человека – Александра Петровича Довженко.

Не принимая наигрыша и малейшей фальши, Довженко учил Самойлова в работе над ролью Щорса «идти от себя» в «предлагаемых обстоятельствах», чтобы лучше видеть и понять веления души своего героя. Только когда артист осознает чужой внутренний мир как собственную душу, он будет правдивым и искренним в перевоплощении, тогда ему поверят зрители. Это правило стало для артиста определяющим в творчестве, а в образе Щорса (1939) помогло донести до зрителей революционную романтику своего героя, страстную веру в прекрасное будущее, благородство души и силу интеллекта. Самойлов, подобно талантливому полководцу Щорсу, ворвался стремительно в кинематограф, завоевал зрительскую любовь и общественное признание. Его стали приглашать видные режиссеры. В 1940 году артист снялся у Г.Л. Рошаля в роли Кирилла Ждаркина («В поисках радости»), у Г.А. Александрова в роли инженера Лебедева («Светлый путь»).

В музыкально-поэтическом фильме «В шесть часов вечера после войны» (1944) Е. Самойлов исполнил роль лейтенанта Кудряшова, испытал подлинное творческое волнение в работе с легендарным режиссером И.А. Пырьевым, замечательными актерами М.А. Ладыниной, И.А. Любезновым. Съемочная группа работала на высоком подъеме в радостном предчувствии грядущей победы. Роль Кудряшова, одна из любимых у артиста, счастливо совпадала с его актерскими возможностями и человеческими идеалами, позволила вновь изведать полноту жизни в образе. Поэтически обобщенный образ героя войны, воина-защитника и победителя, одухотворенный обаянием личности артиста, был узнаваемым и желанным, как ожидаемая победа.

В начале 1945 года на экраны вышла комедия «Сердца четырех» режиссера К.К. Юдина, снятая еще до войны, в 1941 году. Герой Самойлова – лейтенант Колчин, мужественный, серьезный и ослепительно красивый, воспринимался зрителями военного времени как победитель.

Светлые, гармоничные, жизнеутверждающие образы, созданные артистом в комедиях 1940-х годов, вселяли оптимизм и надежду, укрепляли веру в добро, любовь и дружбу. Зрители влюблялись в героев Самойлова, и так же горячо они любили и их создателя, вознеся своего кумира на киноолимп. К нему пришла слава.

Кинематограф открыл притягательную силу творческой индивидуальности Самойлова, присущее ему неотразимое обаяние положительного героя. Артиста всегда привлекали открытые, внутренне чистые характеры. Большинство его экранных героев принадлежало к воинскому сословию разных эпох, и артисту удалось передать их героическую самоотверженность и патриотизм, благородство, доблесть и верность офицерской чести: лейтенант Бурунов («Адмирал Нахимов», режиссер В.П. Пудовкин, 1947), лейтенант Вишняк («Новый дом», режиссер В.Л. Корш-Саблин), М.Я. Фрунзе («Крушение эмирата», режиссер В.П. Басов, 1955), полковник Богун («300 лет тому...», режиссер В.М. Петров, 1956), полковник Бобров («Олеко Дундич», режиссер Л.Д. Луков, 1958), генерал Кэмброн («Ватерлоо», режиссер С.Ф. Бондарчук, 1970), Марченко («Они сражались за Родину», режиссер С.Ф. Бондарчук, 1975).

Любимым героем Самойлова в этой галерее стал генерал Скобелев («Герои Шипки», режиссер С.Д. Васильев, 1955). Изучение исторических документов, воспоминаний современников о Скобелеве помогло артисту осмыслить и полнее ощутить своеобразие его личности. Самойлов зажил в образе так же отважно и весело, как воевал храбрый генерал. За пышными усами военного мужа проглядывало порой лицо задиристого мальчишки. Памяти А.П. Довженко посвятил Самойлов образ полковника Александра Петровича («Зачарованная Десна», режиссер Ю.И. Солнцева, 1964). Самойлов снимался в ролях: декабрист Спешнев («Тарас Шевченко», режиссер И.А. Савченко, 1951), Аганин («Неоконченная повесть», режиссер Ф.М. Эрмлер, 1955), Нехлюдов («Незабываемый 1919-й», режиссер М. Чиаурели), Савва Абрамович («Крушение империи», режиссер В.П. Корш-Саблин). Последняя по времени работа в кино – Пимен («Борис Годунов», режиссер С.Ф. Бондарчук).

В 1940 году Самойлов вступил в труппу Театра революции, на сцене которого вскоре сыграл Германа («Таня» А. Арбузова) и Мортимера («Мария Стюарт» Ф. Шиллера, 1941). В 1943 году артист возвратился из Закавказья в Москву, в театр, переименованный после эвакуации в Московский театр драмы, который возглавил почти на четверть века Н.П. Охлопков, выдающийся режиссер, педагог и замечательный актер. Уже в первой совместной работе – спектакле «Сыновья трех рек» В.М. Гусева (1944), где Самойлов играл русского офицера Алексея, было очевидно, что они творческие единомышленники и как ученики Мейерхольда, и как приверженцы героико-романтического театра. С воодушевлением восприняв эстетическую программу Охлопкова, Самойлов стал его верным последователем на многие годы.

В 1947 году Охлопков поставил «Молодую гвардию» А.А. Фадеева – спектакль мощного патетического звучания и художественного воздействия, ставший явлением в истории советского театра. По-новому проявился талант Самойлова в роли Олега Кошевого. Стремясь к правдивому раскрытию психологического портрета своего героя, артист избегал играть изначально исключительного героя-лидера, показывая сложную эволюцию его характера: порывистый и нежный, скромный и вдумчивый юноша постепенно становится волевым и духовно зрелым бойцом, вожаком молодежного подполья. На сцене Театра драмы он чаще всего играл современников: Ладыгин («Обыкновенный человек» Л. Леонова), Рокоссовский («Великие дни» Н. Вирты), Ковалев («Хлеб наш насущный» Н. Вирты), Гончаров («Закон чести» А. Штейна), Серго Орджоникидзе («Путь в грядущее» Марвича). В классическом репертуаре в спектакле «Зыковы» М. Горького (1951) артист сосредоточился на личной драме Антипы, усилившей его духовный кризис.

В 1954 году, к 30-летнему юбилею театра (с этого года он называется Московский театр имени В. Маяковского) Охлопков осуществил свою давнюю мечту – поставил «Гамлета» У. Шекспира и доверил Самойлову главную роль. Охлопков считал героя Шекспира личностью, обладавшей высокими нравственными и гуманистическими идеалами, творчески развивая традицию сценического прочтения русских Гамлетов, мятежных, борющихся, родоначальником которой был великий трагик П.С. Мочалов.

Воплощая замысел режиссера, Самойлов «от себя» передал Гамлету пережитые чувства, размышления, вложил в него свое страстное сердце художника и «на сцене появился светлый человечный Гамлет». В образе Гамлета, проницательного психолога и мыслителя, мощно проявился темперамент мысли Самойлова, сумевшего создать героя высокого интеллекта, что позволило взыскательным критикам заявить о втором рождении артиста. Гамлет по праву принадлежит к выдающимся сценическим созданиям Е.В. Самойлова.

И вновь артист продолжал творческий поиск современных характеров: Суходолов («Сонет Петрарки» Н. Погодина, третья премия «Московской театральной весны», 1957), Антон («Дальняя дорога» А. Арбузова, третья премия «Московской театральной весны», 1958), Анохин («Время любить» Б. Ласкина), Громов («Аристократы» Н. Погодина), Платонов («Океан» А. Штейна), генерал Бондарев («Перебежчик» П. Тура).

Самойлов стал первым исполнителем роли Ясона («Медея» Еврипида, 1961) на российской сцене и впервые встретился с героем, целеустремленным в осуществлении лишь своих личных корыстных интересов. В творческом союзе с Охлопковым артист создал психологически точный характер убежденного эгоиста и современного прагматика, практичного и безнравственного. Взрывной темперамент и трагический пафос исполнения финальной сцены (отчаяние отца убитых детей) потрясали зрителей. В 1967 году в этом спектакле Самойлов был партнером знаменитой греческой трагической актрисы Аспасии Папатанасиу в роли Медеи.

Многогранный талант Самойлова плодотворно реализовался в спектаклях Охлопкова и достиг высоких сценических свершений. Считая годы работы с Охлопковым самыми счастливыми, артист благодарен своему учителю за подлинную радость творчества, которую Самойлов считает бесценной в работе.

После смерти Охлопкова в 1967 году Самойлов принял приглашение М.И. Царева, который неоднократно звал его в Малый театр, ставший с 1968 года его «домом». Труппа Малого театра всегда славилась самобытными талантами, поэтому Самойлов органически вошел в новый коллектив и принес на старейшую русскую сцену свое отточенное мастерство психологического реализма и неизменную любовь к пламенной романтике.

Своеобразие творческой индивидуальности артиста наиболее ярко раскрылось в сценическом прочтении русской классики. Одним из лучших и любимых созданий Самойлова является образ князя Ивана Петровича Шуйского в патетическом и монументальном спектакле режиссера Б.И. Равенских «Царь Федор Иоаннович» А.К. Толстого, (1973 первая премия «Московской театральной весны») до сих пор идущего на сцене Малого театра с неослабевающим успехом у зрителей.

Гордый, честный человек, доблестный воин-патриот, великодушная и страстная русская натура – герой Самойлова борется с Годуновым не за власть, а за патриархальный путь развития русского государства, который, по его убеждению, будет ему на благо. Он защищает свои идейные воззрения так же мужественно и открыто, как защищал Родину на полях битвы. «А как Самойлов играл Шуйского Ивана! Это потрясающий артист, просто до слез меня потрясал. Какой человек! Христианин, настоящий, живущий во Христе, такого образа я вообще больше не видел» – это зрительское восприятие композитора Г.В. Свиридова, автора музыки к спектаклю.

Сродни Шуйскому по своим нравственным убеждениям и душевным качествам. Захарьин-Юрьев («Смерть Иоанна Грозного» А.К. Толстого, 1995) Те же благородство, прямота, сердечность, но горестный опыт ближайшего свидетеля многолетних злодеяний Грозного и людских страданий делает его мудрым и сдержанным. Трагичен герой Самойлова, осознающий несостоятельность своего духовного наставничества Годунова.

С подлинной трагической силой играл Самойлов Игната Гордеева («Фома Гордеев» М. Горького, 1981), отца мятежного правдоискателя Фомы. Позднее раскаяние жизнелюбивого грешника и громадная любовь к сыну наполняли душу умирающего Игната тяжелым предвидением горькой судьбы Фомы.

Отыграв на сцене «дома Островского» четверть века, Самойлов впервые получил роль в пьесе великого драматурга. Роль Крутицкого («Не было ни гроша, да вдруг алтын» А.Н. Островского, 1993) с лихвой восполнила пробел в творческой биографии артиста. Герой Островского – в прошлом богатый чиновник, взяточник и алчный стяжатель, ныне тайный ростовщик и скряга, одержимый маниакальной страстью к деньгам, ради которых морит голодом и себя, и своих близких. Следуя за Островским, Самойлов предлагает оригинальную трактовку, подлинно новаторскую. Его Крутицкий при патологии своей скупости еще и высокомерный властолюбец, упивающийся тайным господством над людьми. Артист играет воинствующего скупца, у которого болезнь обостряется свойствами его порочной натуры. В его душе, охваченной темными страстями, нет места для угрызений совести. Герой Самойлова не кается, а безжалостно судит себя, приговаривая к смерти. Психологически сложный и колоритный образ Крутицкого является ярким свидетельством совершенного искусства перевоплощения артиста и его неувядаемого мастерства пластической выразительности.

В последние годы жизни, как когда-то в 1934 году, Е.В. Самойлов играл в «Лесе» А.Н. Островского, но уже старого лакея Карпа (1998), мудрого и сердечного, лукавого и ироничного, который живет в согласии со своей совестью, сохраняя человеческое достоинство. Образ Карпа был согрет личным обаянием артиста.

Всего за годы работы в Малом театре Е.В. Самойлов сыграл десятки ролей. В русской классике: Мастаков («Старик» М. Горького», 1971), Ватутин («Обрыв» И.А. Гончарова, 1992); в зарубежной классике: Андреа Дориа («Заговор Фиеско в Генуе» Ф. Шиллера, 1977), Камердинер герцога («Коварство и любовь» Ф. Шиллера, 1998). Работая над освоением современного драматургического материала, артист создал немало запоминающихся образов. Герои Самойлова, несмотря на возраст и сложные жизненные перипетии, не изменяли своим нравственным принципам, не утратили вкус к жизни, сохранив веру в человека, в добро. Таковы ученый Бармин («Человек и глобус» В. Лаврентьева, 1969), майор Васин («Русские люди» К.М. Симонова, 1975), заводской мастер Лев Сушкин («Золотые костры» И. Штока, 1975, приз «Серебряная маска» (1976) за лучшее исполнение мужской роли), рабочий-ветеран Платон Ангел («Дикий Ангел» А. Коломийца, 1982), Адольф («Незрелая малина» И. Губача, 1983) и др.

Е.В. Самойлову присвоены почетные звания народного артиста РСФСР (1954), народного артиста СССР (1974), лауреата Государственных премий СССР: 1941 – первой степени за фильм «Щорс» режиссер А.П. Довженко, 1939, 1946 – второй степени за фильм «В шесть часов вечера после войны» режиссер И.А. Пырьев, 1944, 1947 – первой степени за спектакль «Молодая гвардия» А.А. Фадеева, 1947.

Е.В. Самойлов является кавалером орденов Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, «За заслуги перед Отечеством» III и IV степени. Награжден медалями «За оборону Москвы», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945гг.», «В память 800-летия Москвы», «За освоение целины», «Ветеран труда», «В память 850-летия Москвы»; значком «Отличник культурного шефства над Вооруженными Силами СССР».

С 1984 года Е.В. Самойлов неоднократно избирался ректоратом Театрального училища имени М.С. Щепкина на пост председателя Государственной экзаменационной комиссии.

Личная жизнь Е.В. Самойлова сложилось на редкость счастливо. В юности он встретил свою единственную любимую женщину – Зинаиду Ильиничну Левину, и они прожили в любви и дружбе 62 года. Окончив электротехнический институт, супруга Самойлова оставила профессию инженера, посвятив себя заботам о муже и детях. Натура одаренная, она прекрасно играла на рояле, страстно любила искусство театра и, радуясь творческим успехам мужа, как никто другой, знала и понимала, каких физических и духовных затрат требовала актерская профессия. Ее душевными усилиями сберегалась атмосфера дома, в котором было радостно, хорошо, гостеприимно. Редкие свободные часы Самойлов всегда любил проводить в кругу семьи.

Их дети, воспитанные в почитании искусства, унаследовали профессию отца. Татьяна Самойлова – народная артистка России, известная киноактриса. Ее незаурядный талант ярко проявился в роли Вероники («Летят журавли», режиссер М. Калатозов, 1957). Фильм вошел в золотой фонд российского кино, а на XI Каннском кинофестивале в 1958 году был удостоен главного приза – Золотой пальмовой ветви. За исполнение роли Вероники молодую актрису наградили Гран-при фестиваля. Татьяне Самойловой посчастливилось воплотить на экране образ Анны Карениной («Анна Каренина» режиссер А. Зархи, 1967). Снималась в фильмах: «Неотправленное письмо» (режиссер М. Калатозов), «Альба Регия», «Возврата нет» (режиссер А. Салтыкова). На сцене театра киноактера играла Таню («Таня» А. Арбузова). Алексей Самойлов посвятил себя театру: работал в театре «Современник», с 1977 года – артист Малого театра. После смерти жены сын был самым близким другом и помощником в житейских делах.

После знакомства с С.Т. Коненковым Самойлов, заинтересованный его деревянной скульптурой, увлекся резьбой по дереву, отдавая любимому занятию часы досуга. Постоянно перечитывал произведения А.П. Чехова – любимого писателя. Любимыми композиторами были П.И. Чайковский и М.П. Мусоргский.

Скончался 17 февраля 2006 года.

Борис Годунов

Живые и мертвые

К Черному морю

Неоконченная повесть

Сердца четырех