Сандра Баллок: "Я осознала, каким могуществом обладает космос"

Исполнительница главной роли в фильме "Гравитация" Сандра Баллок рассказала в интервью, какие полезные сведения она получила, общаясь с астронавтами, чего она боится и что было самым трудным во время съемок.

— Сандра, ваша героиня оказывается в страшной ситуации, ей приходится плутать в дебрях открытого космоса. Но хуже всего то, что недавно она потеряла единственного ребенка…

— Я уверена, что пережить смерть своего ребенка невозможно. Эта рана никогда не заживает по-настоящему, до конца. Просто всю жизнь потом ты пытаешься вытерпеть эту боль, и все. Моя героиня поэтому и стала так себя вести — математически выверено, очень технично и… механически. Она хочет забыть, вычленить и унич­тожить все, что связывает ее с материнством, а значит, с женской сущ­ностью. Конечно, я много размышляла, каково это — сознательно превратить себя в машину, настроенную лишь на выполнение задания. Что же должно твориться у нее в голове? Она больше не живет — существует. Эмоционально ее нет. Только физически.

— А что скажете о герое Джорджа Клуни, опытном астронавте Мэтте Ковальски?

— О, жизнь героя Джорджа всецело посвящена космосу. Он наслаждается им, смакует. Мэтт постоянно на связи с Хьюстоном, с центром управления полетами и, кажется, ценит все то, что нужно и на Земле, но только находясь на определенном расстоянии от нее. На Землю он смотрит исключительно сверху вниз. Так что Мэтт тоже очень одинок, хотя и полон жизни и эмоций…

— Вы ведь давно дружите с Клуни...

— Да, я знала Джорджа в те времена, когда он еще не был «этим душкой Джорджем» в глазах публики! (Смеется.) Тогда мы с ним оба только пытались пробиться в актеры. И круг друзей у нас один, очень узкий. Но до «Гравитации» мы с ним ни разу вместе не снимались. Я всегда подозревала, что это большое упущение, и теперь убедилась на все сто. Хотя общих сцен у нас здесь и немного. В основном я слышу его голос в наушниках, и все. Но те несколько раз, когда мы оказывались вместе на площадке, о Господи, какое же это было счастье и блаженство. Он один из самых веселых людей на свете. Знаете, если вы хотите повеселиться, почувствовать себя на вечеринке, идите туда, где сейчас Джордж. И неважно, где это и что он там делает. Клуни умеет наслаждаться ну буквально каждым аспектом жизни. И вовлекает в это окружающих. Обязательно знакомится со всеми членами съемочной группы, узнает, что кому нравится: какая еда, какие фильмы, над чем работали раньше, как живут. И его энергия передается всем. Всем сразу же становится интересно жить и получать от всего удовольствие. Как только он уходит, словно свет или звук отключают. Все, Джордж ушел. (Смеется.)

— Да, неплохо иметь такого друга во время тяжелой работы.

— Да, Джордж постоянно заботится обо всех. Если что-то кому-то нужно, обязательно поможет. Без лишних слов. Казалось бы, закончил свою работу и уходи домой. Но нет, Джордж остается, дожидается конца смены и только потом, убедившись, что все в порядке, уходит.

— Вы советовались с реальными астронавтами в процессе подготовки к съемкам?

— Я разговаривала с астронавтами, которые в то время выполняли задание на орбите. С ними не так просто связаться, как вы догадываетесь. Пришлось дать свой телефон, хотя я предпочитаю держать его в тайне. (Улыбается.) У меня был один сеанс связи, когда я со всеми разговаривала. А потом мы в основном переписывались с женщиной-астронавтом, одним из членов команды. Я спрашивала ее, куда девать руки, ноги, что испытываешь в той или иной ситуации… Ну а затем мы общались уже скорее как подруги — для нее, проведшей в компании пяти мужчин столько месяцев важно было поболтать с кем-то по-дружески. Меня поразило, как астронавты преданы своему делу. Настоящие космические фанаты. Впрочем, после общения с ними я тоже осознала, каким могуществом обладает космос.

— А правда, что вы давно мечтали поработать именно с этим режиссером — Альфонсо Куарона, притом что он редко снимает и не входит в самую известную обойму голливудских режиссеров?

— Да, я даже часто говорила, когда рассматривала предложения: «Как бы я хотела, чтобы это снял Альфонсо». Он невероятно скромный. Щедрый, всегда готов откликнуться на любую просьбу. И очень спокойный — хотя давление во время съемок на себе ощущал страшное. Представьте: огромный бюджет, полная неизвестность — что из всего этого получится? — и, можно сказать, слепая вера студии в нашу команду, прежде всего в режиссера. Но Альфонсо ни разу не дрогнул.

Знаете, он с полувздоха, полувзгляда понимает актера. Например, точно знал, когда я устала и готова сломаться. И предлагал так ненавязчиво: «А не пойти ли нам прогуляться?», «А может, по чашечке чая?» Ну и самое главное, конечно, Альфонсо всегда знал, когда мне пора увидеться с малышом! По радио он просил кого-то из группы — а все они такие добрые и так старались мне хоть чем-то помочь — привести Луи. Я, правда, не всякий раз могла вылезти из этого хитроумного приспособления (ящик около 2,7 м в ширину и столько же в длину), которое соорудили на студии для имитации открытого космоса, часто висела как марионетка, вниз головой и в таком положении смотрела на сына. (Улыбается.) Словом, Куарон — необычайно высокодуховный артист, художник, твердо стоящий на земле, и один из лучших людей в мире. Работать с таким представителем рода человеческого — это что-то невероятное. Подобный шанс выпадает редко. А иногда всего лишь раз в жизни.

— Сначала Куарон хотел снимать сцены невесомости в специальном самолете, который даже летчики и космонавты прозвали машиной для рвоты или как-то в этом духе. И вы не очень-то были в восторге…

— О да. Я в ужасе была от подобной перспективы. Но, к счастью, выяснилось, что в этом самом летательном аппарате нельзя делать длинные дубли, и Альфонсо отказался от своей затеи. И мы снимали в специальном павильоне. Ох, как это было сложно: научиться быстро говорить и медленно-медленно двигаться!

— Правда, что на студии построили детскую площадку для вашего сына?

— Да, это было одним из моих условий. Я хотела знать, что мой малыш в безопасности, что ему весело, есть чем заняться и он получает отличный жизненный опыт. Иначе я бы все время тряслась от страха. На задворках павильона соорудили сказочное место, где невозможно ни обо что удариться и покалечиться. Чудо! Луи было хорошо. Тем более что рядом час­тенько оказывался его лучший друг — дядя Джордж. Конечно, на первом месте у Луи стою я, но почетное второе занимает, пожалуй, Клуни. Луи считает его «классным парнем». (Смеется.) Мой сын, как и должно быть, предпочитает мужскую компанию. Но все равно уверен, что его мама — супергероиня. Он показывает на свою куклу в костюме астронавта и говорит: «Смотри, это ты». (Улыбается.) Сын еще не знает, чем я зарабатываю на жизнь. И очень хорошо. Я надеюсь, мне долго удастся его держать в неведении, вдали от этого мира шоу-бизнеса. Дети, оказавшиеся в нем слишком рано, слишком быстро взрослеют. А я хочу, чтобы у моего мальчика было полноценное, качественное, здоровое детство.

— Вам за эту роль уже вовсю предсказывают номинацию на «Оскар». Готовы опять получить золотую статуэтку?

— Знаете, к чему приводит получение такой заветной награды? К мысли о том, как нужно еще много и тяжело трудиться, чтобы оправдать эту честь. Когда я получила «Оскар» за «Невидимую сторону», то, несмотря на все разговоры о том, что меня наконец-то оценили как актрису, на самом деле чувствовала себя совершенно ошеломленной. Как раз оттого, что вовсе не считала награду заслуженной. Правда. И дала себе слово: постараюсь до конца своих дней доказать, что заслужила ее. Но таким образом, чтобы этот процесс не помешал мне просто жить и радоваться жизни. (Смеется)

Отзывов пока нет. Ваш отзыв может стать первым!

‹‹ Все новости